Возвращение Гермионы Грейнджер после длительного отсутствия буквально всколыхнуло Британское Министерство Магии. Но именно ухаживания Гарри Поттера станет тем, что изменит ее жизнь.
***
Это было первое межведомственное собрание, на котором присутствовали они оба — с момента начала ухаживаний. Оно касалось выявленных в Аврорате коррупционеров, которые сдали своих подельников в Отделе тайн и Отделе регулирования магических популяций. В итоге было арестовано семь человек: два аврора, один сотрудник ее департамента и трое из отдела регулирования. Гермиона разочарованно читала отчет. Ведь она работала с ними и чувствовала себя преданной. Ей было сложно представить, что чувствовал Кроакер, узнав, что глава Отдела Тайн оказался темным, а главное, продажным ублюдком.
Гермиона сидела напротив Гарри. Он делал пометки с помощью пера феникса, и с самого начала встречи у него был расстроенный вид. Верховный чародей сидел в другом конце стола, а напротив него — Амелия Боунс.
Гермиона впервые присутствовала на таком собрании, но, учитывая настоящее расследование, она получила повышение и стала вторым человеком в руководящем звене Отдела тайн, поскольку Кроакер был назначен главой всего отдела. Отчет, составленный на теперь уже бывшего главу Стивена Лести, был основательным и непробиваемым.
— Мисс Грейнджер, сможете взять на себя роль главы невыразимцев на постоянной основе? — поинтересовалась министр Боунс.
Гермиона задумалась, поскольку в Британию она возвращалась именно как исследователь, но, вспомнив своих коллег по отделу, поняла, что никто из них не сможет справиться с этой должностью.
— Мои обязанности не так уж сильно будут отличаться от того, чем я занималась в МКМ, мадам Боунс. Мне всего лишь понадобятся одна-две недели, чтобы скорректировать график исследований, а так же сделать управленческие перестановки в отделе. Ввиду того, что мистер Лесли не был склонен к применению магических новинок и идей, невыразимцы немного отстали в некоторых сферах даже по сравнению с Авроратом. К тому же предполагается, что вскоре мы примем четырех американцев. МАКУСА отправляет к нам четырех агентов, которые являются эквивалентом наших авроров и невыразимцев в одном лице.
— Я могу взять двоих, — пробормотал Гарри, продолжая писать. — Они же здесь будут шесть недель, да?
— Да, начинают с первого января. Мы можем через три недели поменяться, так что они смогут попробовать свои силы и там, и там. Я подозреваю, что американское министерство хочет разделить ДМП на два департамента.
— Потому что у них всего четыре отдела с сорока двумя подотделами, — поднимая взгляд от пергамента, сказал Гарри. — Такой график меня устраивает. Можешь выбрать первой, поскольку мне, честно говоря, не нравится ни один из них.
— Родственные связи для них, похоже, гораздо большая проблема, чем для нас. С сыном их министра можешь встретиться первым; может, к моменту перехода в ОТ он станет более цивилизованным.
— Или покалечен на всю жизнь.
— Не вижу разницы, — и взмахнув своим пером, онаоткрыла блокнот. — Можешь и ведьму взять к себе.
— Да ладно тебе.
— Не будь сексистом.
— Это не сексизм! Ей девятнадцать, получила три Т.Р.И.Т.О.Н.а, один из которых по бытовым чарам.
Гермиона усмехнулась, делая запись.
— Именно. И почему она должна попасть ко мне первой? Я хочу сказать, что основной причиной ее приезда является то, что она сможет ходить за тобой хвостиком по всему Министерству. Просто веди себя в лучших традициях задиристого придурка, как ты умеешь, так что к моменту перевода в ОТ она будет буквально жалеть меня, учитывая обстоятельства.
— Хорошо. Тогда тебе достаются Главный Аврор, которому шестьдесят три, и его внук, который выглядит лет на двенадцать в присланных документах.
— Он только в июне закончил школу магии в Нью-Йорке, — заметила Гермиона. — А если начнет выпендриваться, то я просто врежу ему по носу скрученным экземпляром "Пророка", — и повернулась к министру. — В целом все будет хорошо. Я, конечно, не очень рада отказаться от чисто исследовательской должности, но предпочту выполнять эту работу сама, чем смотреть, как кто-то другой плохо с ней справляется.
— Вот и отлично, — Боунс перевела взгляд между парочкой. — Приятные изменения. Давно следовало назначить симпатичную девушку на должность.
— Просто несправедливо, — спокойно сказал Гарри, продолжая писать. — Лесли был абсолютно неразумным, и с ним было ужасно трудно работать каждую минуту, пока он бодрствовал. В прошлом году он даже настаивал на сокращении бюджета, чтобы меньше работать, и часто передавал дела в мой отдел, потому что не хотел их контролировать, — и задумался. — А будь он хотя бы на лицо посимпатичнее, то это определенно сделало бы собрания немного приятнее.
— Согласен, — кивнул Шеклбот.
— А мне всегда казалось, что от него пахнет забавно; в итоге выяснилось, что он не принимает ванну. Он использовал только чары, потому что вода — это так по-маггловски, — заметила Гермиона и, поправив бумаги, посмотрела на отца Гарри. — Так что Азкабан в этом плане не будет для него таким уже невыносимым.
— К сожалению, с этим у нас могут быть проблемы, — заметил Сириус. — МКМ готовит обвинения против всех семерых за нарушение нескольких международных законов в сфере добычи и торговли запрещенными ингредиентами для зелий, среди которых — печень кентавра. Охота на кентавров сама по себе является международным нарушением против магии, а Чарльз Оливер уже оказался связан с истреблением целого стада в Румынии. Ожидаю уже сегодня получить документы в его отношении из Всемирного суда. Нам пришлось предоставить МКМ регистрационные данные портключей и передвижений всех семерых.
— Я не уверен, что согласен с тем, чтобы они оказались в Аполлуми, — задумался Кроакер. — С чего бы это им отбывать наказание в такой элитной тюрьме?
— В Аполлуми нет ничего элитного, Кроакер, — пробормотала Гермиона, отложив перо. — Да, условия безупречны. Но каждый из заключенных находится в абсолютно белой комнате. Все, что у них есть, это матрас и туалет. Еда доставляется три раза в день магией. Один раз за сутки они видят только одного охранника во всем тюремном блоке. Который или которая общается с заключенными лишь в случае заболевания последних. В остальном же контроль дистанционный. Заключенные находятся в полной изоляции, пока не умрут или не будут освобождены. По правде говоря, большинство сходят с ума еще в первый год заключения. Менее одного процента заключенных, осужденных более чем на год, выходят оттуда более-менее здравомыслящими, чтобы продолжить жить нормальной жизнью. Остальные же становятся постоянными жильцами приюта "Олимп", который находится в Риме и является подконтрольным МКМ заведением. Там их комнатки, конечно, больше на пару квадратных метров, и если клиенты не совсем умалишенные, то даже могут общаться с другими постояльцами этого приюта. Оливер, вероятнее всего, будет единственным, кого точно определят туда, но только если будет доказано, что остальные к охоте на кентавров не имели никакого отношения, — открывая снова свой блокнот, просвещала Гермиона. — Остальные же будут осуждены и вернутся отбывать свои сроки на родину. В Аполлуми содержатся лишь по-настоящему темные волшебники. Чтобы было понятнее, в то время как Волдеморт, безусловно, являлся бы идеальным кандидатом на заключение в Аполлуми, ни один из его последователей не соответствовал стандартам, установленным Всемирным судом в семьдесят восьмом году.
— Ты так много знаешь об Аполлуми, — начал Сириус. — Откуда?
— Я выступала за его реструктуризацию ввиду бесчеловечного обращения, — просто сказала Гермиона. — Наказание не должно идти вразрез с нашей собственной порядочностью. И, к слову, я против дементоров Азкабана. Это пытки. Магглы не санкционируют пытки заключенных, к тому же не возводят отдельные строения именно для этого. А мы не лечим и никак не реабилитируем заключенных магического мира, поэтому, когда и если они выходят, то становятся минимум в несколько раз опаснее, чем были до своего заключения. И нам снова приходится их задерживать, или же они погибают в процессе. И это не является признаком цивилизованной и просвещенной культуры, — и покраснев, добавила: — Прощу прощения, видимо, я все еще включаю ораторский режим при малейшей провокации.
— Довольно продуманная и сострадательная речь, так что думаю, мы может тебе это простить. Но я согласен с тобой по поводу необходимости реабилитации в нашей системе, особенно для тех, кому назначен не пожизненный срок и кому однажды придется снова находиться в обществе, — и на этих словах Дамблдор повернулся к Гарри. — А ты что скажешь, молодой человек?
— Думаю, что некоторые получили именно то, что заслужили, — откинувшись на спинку стула, сказал Гарри. — Хотя в Азкабане и полно людей, получивших в двадцать раз больше, чем заслуживают, именно из-за дементоров. Стоило передать управление и обеспечение безопасности тюрьмы гоблинам, когда они предлагали свои услуги еще пятьдесят лет назад. Ведь во время войны Волдеморт даже близко не совался к банку, а посему я частенько задаюсь вопросом, а скольких бы последователей он смог бы успешно вызволить из Азкабана, заправляй там гоблины.
— Нужно быть как-то по особенному двинутым, чтобы начать войну с кланом, — сказала Гермиона.
— Это чуть менее глупо, чем территориальная война в Азии, — согласился Гарри и ухмыльнулся, услышав ее смех.
— Может, тебе стоит внести предложение в Визенгамот насчет управления тюрьмы гоблинами?
— Или, как вариант, ты напишешь и распишешь это предложение, а я его представлю, — задумался Гарри.
— Это довольно несправедливо, лорд Поттер!
— Жизнь редко такой бывает, мисс Грейнджер, — сухо заметил Гарри и сам рассмеялся, когда та указала на него своим пером. — Если хочешь сразиться со мной на дуэли, то лишь дай мне знать. Больше чем половина моих сотрудников уверена, что ты сможешь надрать мне задницу.
— О, это я могу. А ты никогда не причинишь мне вреда, и я не прочь сломать тебе ногу, — сказала Гермиона и сложила свои пергаменты, глядя на то, как шокированно он открыл рот. — Не нужно выглядеть таким удивленным, в Св. Мунго достаточно квалифицированных целителей, так что тебя вылечат в мгновение ока, — и тут же повернулась к Кроукеру. — Тебе придется разобраться с Чжоу Чанг относительно моей новой должности. Если она продолжит вести себя как гарпия, то я тут же переведу ее в Отдел регулирования магических популяций. Возможно, ей будет куда спокойнее среди себе подобных.
— И с чего бы это ее поведение стало моей проблемой? — простонал Кроакер.
— Ты же у нас теперь главный начальник Отдела тайн. И я не собираюсь терпеть оскорбления и нападки от сотрудницы, которая по своей глупости бросила спасителя волшебного мира, в результате чего он ее ненавидит.
— Мне неприятно ее присутствие, — согласился Гарри. — Но если она перешла к словесным оскорблениям, то ты должна подать официальную жалобу. Это ведь прямое нарушение ее трудового договора.
— Если я буду подавать жалобу каждый раз, когда очередной из работающий здесь чистокровных волшебников назовет меня грязнокровкой, то нам придется заменить как минимум двадцать процентов сотрудников, — сообщила ему Гермиона. — А с момента суда стало и того хуже, и это было одной из причин, почему я столько времени терпела его кошмарное поведение. Было куда проще, чем справляться с последствиями. Сегодня утром Пенелопа сообщила, что из-за меня подобное обращение переключилось и на других. Потому что я обнаглела и пожаловалась на плохое поведение чистокровного волшебника.
— Это уже переходит все границы. И должно прекратиться, — вздохнула Амелия Боунс. — Уверена, что и полукровкам тоже достается. Поттера исключим из картины, поскольку он уже имел дело с чистокровными, так что они теперь оставляют его в покое. Варианты?
— Сделать слово "грязнокровка" табу и наложить на него жалящее заклинание, завязав его на щиты всего здания, — предложил Гарри, ухмыльнувшись, когда увидел задумчивый кивок Боунс. — Я вообще-то пошутил, но в целом только "за".
— А я — нет, — сказала Гермиона, и вздохнула, заметив шокированные выражения лиц. — Как думаете, сколько раз придется испытать на себе это заклинание чистокровным, прежде чем они последуют за магглорожденным сотрудником за пределами здания и отомстят ему? В краткосрочной перспективе мне нравится эта идея, но в долгосрочной — увы, выгоды никакой, а лишь поднимется волна негодования.
— Хорошо, тогда единственным вариантом остается именно образовательная кампания, — сказал Гарри. — Проводить в Хогвартсе занятия по генетике и магическому потенциалу. Для этого нам, скорее всего, придется нанять иностранного преподавателя. А также подберем материалы, касающиеся природы магии. Затем сделаем это обязательным для изучения каждым сотрудником Министерства, вне зависимости от должности. Это, конечно, от проблемы нас не избавит, но если подойти к делу правильно, то такое поведение, царящее сейчас в Министерстве, станет крайне непопулярным и неприемлемым. Научатся держать язык за зубами, дабы не подвергнуться общественному остракизму, в виду своей необразованности, — и немного помолчав, добавил: — Ну, или я могу зайти в каждый отдел и вызвать каждого чистокровного фанатика на дуэль.
Дамблдор фыркнул, а затем рассмеялся.
* * *
Гермиона была совершенно не удивлена, обнаружив на своем столе около двадцати книг с запиской от министра Боунс с просьбой внести свой вклад в образовательную программу для сотрудников, которую она инициировала вскоре после собрания. Она уже изучила четыре из них, снабдив каждую пометками и закладками, затем отправила их Гарри, который был следующим в списке составителей.
Во время объявления о предстоящих изменениях в отделе, оправдывая ожидания Гермионы, Чжоу Чанг устроила грандиозный скандал прямо в конференц-зале. Кроакер был буквально обескуражен подобным поведением, ведь она никогда не вела себя с ним подобным образом, очевидно, приберегая все самое лучшее для своих коллег. В итоге он был вынужден сделать ей выговор и отстранить на неделю от работы. И за время своего отсутствия она подала две жалобы в канцелярию министра: на несправедливое повышение Гермионы, учитывая наличие в отделе людей с большим опытом в отделе. Естественно, обе жалобы были отклонены, так как именно Боунс была ответственна за назначение Гермионы на должность.
Гермиона и Гарри обедали каждый день вместе, несмотря на то, что им редко удавалось покинуть здание. Так что чаще всего Гарри оказывался в ее офисе, поскольку там было больше уединения, чем в его собственном. Оба раза, что они обедали в его кабинете, были похожи скорее на обед в центре стадиона, поскольку в его кабинете были окна во все стены. Из-за его загруженности у них пока не было свиданий по вечерам, но Гермиона поняла: их обеденные встречи помогли ей привыкнуть ко всем этим ухаживаниям. К тому же она узнала много и хорошего и плохого о нем. У них местами были разные взгляды на политику, но это было ожидаемо, учитывая то, что он воспитывался пэром, а так же на его взгляды повлиял личный военный опыт. Так, например, он выступал за смертную казнь, а она была категорически против.
К счастью, их разногласия были не более чем эмоциональным обменом идеями, нежели чем полноценными спорами. Ведь он был вдумчивым оппонентом и внимательно выслушивал ее точку зрения, какой бы оскорбительной она ему ни казалась. Гермиона пыталась делать то же самое, хотя и чувствовала, что Гарри подобное все же удается лучше, чем ей. Когда она поделилась с ним этим, то он просто объяснил, что у него просто больше практики, благодаря выслушиванию всякого дерьма в Визенгамоте.
— Ты постоянно работаешь.
Гермиона оторвала взгляд от своего расписания, составлением которого занималась, и заметила, что в дверях ее кабинета стоит леди Изабель Блэк. Приемная мать Гарри была действительно красивой женщиной, и, понаблюдав раз или два их общение, можно было смело заявить, что Гарри ее обожал, несмотря на то, что называл ее матерью, что, в свою очередь, совсем не говорило о неуважении или чем-то подобном.
— Леди Блэк.
— Изабель, как я уже дважды тебе говорила, — и сняв шляпку, та прошла в кабинет. — Мне нужно купить новое платье. И ты идешь со мной.
— Но... — Гермиона посмотрела на своей стол.
— Ты уже отработала семьдесят два часа на этой неделе, и да, я спросила Кроакера.
Гермиона покраснела. Ввиду такой занятости Гарри ей было просто нечем заняться по вечерам, так что она предпочитала поработать лишние несколько часов.
— У меня же новая должность.
— Я слышала. Мои поздравления и все такое. А теперь пойдем, надевай свою мантию. У нас назначена встреча в Париже. Порт-ключ активируется через двадцать минут.
— Встреча с кем? — поинтересовалась Гермиона.
— Клодетт Бодуа.
— Ох, — Гермиона взяла мантию. — Серьезно? Целиком и полностью или только платье?
— Целиком и полностью, моя дорогая, — ухмыльнулась Изабель.
* * *
— Твоя жена похитила мою ведьму и отправилась с ней в Париж, — сухо произнес Гарри, стоя в дверях кабинета отца.
— Ты сам ее выбрал, — заметил Сириус.
— Не могу сказать, что жалею об этом, но серьезно: сегодня же вечер пятницы, и последние шесть часов я потратил на разгребание залежей на своем столе, чтобы хоть сегодня уйти вовремя, — Гарри прошел в кабинет и плюхнулся в кресло для посетителей. — А ты что делаешь?
— Я закончил с оформлением обвинений против Чарльза Оливера. Во время допроса тот признался, что это он был тем, кто проклял тебя в спину, намереваясь убить, так что ему будет предъявлена и попытка убийства, ко всему прочему. МКМ не особо счастливы, поскольку попытка убийства пэра перекрывает по значимости их обвинения по поводу кентавров.
— То есть мы судим его за "наши" преступления здесь, затем отправляем его в МКМ для еще одного суда. И в итоге они могут отправить его в свою тюрьму на одному Мерлину известно какой срок, а потом вернуть его в Британию, дабы он провел свои золотые годы в Азкабане, вместо их психиатрического приюта, — предложил Гарри.
— Я дам им знать, что есть и такой вариант, очень хороший, кстати. Это позволит им поступить так, как они посчитают нужным, и вполне себе содержать его под стражей пожизненно. Он чертовски опасный засранец, и ему нечего делать среди нас. Если же они решат убить их, однозначно я не буду протестовать, но Всемирный суд редко выносит смертный приговор, хотя Оливер, безусловно, заслуживает его. Он признался, что убил больше сотни кентавров.
— И ты говоришь, что после этого попытка убийства вот так запросто отодвигает в сторону все, что он натворил? — вздохнул Гарри.
— Даже международные законы называют кентавров существами, — напомнил Сириус. — Правильно это или нет, такова система, в которой нам приходится работать. Он будет наказан за все, что сотворил с ними, Гарри. Так или иначе, но будет. Я не позволю ему ускользнуть.
* * *
— Кажется, у нас образовалась небольшая проблема, — сказала Изабель, когда они остановились перед книжным магазином, к которому Гермиона вела их неуклонно с того момента, как они вышли из ателье.
— Я заметила их, — пробормотала Гермиона, взяв под руку герцогиню Блэкмур. — Я больше чем уверена, что они следили за нами от самого банка. И сейчас мы можем зайти в книжный и с помощью камина вызвать французских авроров.
— Если они шли за нами от самого банка и тем более ждали, пока мы торчали ателье, а это уже больше трех часов... — произнесла Изабель и глубоко вздохнула. — И такая слежка говорит лишь о том, что у них есть серьезный план.
— Ты заказала портключ в Лондонском отделении банка?
— Нет, Сириус сделал его для меня, но он же регистрировал его в Министерстве.
— Значит, они, вероятнее всего, британцы, — сказала Гермиона и потянула Изабель в магазин. — И к счастью, мы не на незнакомой территории, — она закрыла за собой дверь и тут же опустила защелку, запирая ее на замок. — Господин Бертран!
— Гермиона Грейнджер, — воскликнул Луис Бертран с широкой улыбкой, выходя из-за прилавка в задней части книжного магазина. — Как поживает мой любимый юный гений?
— Немного расстроена, — пожаловалась Гермиона. — Не могли бы вы активировать свои щиты? Нас преследует пара волшебников, и это очень важно. Это леди Изабель Блэк, герцогиня Блэкмур.
Бертран посмотрел на них, а затем, достав палочку, направился к двери. Там он активировал рунную цепочку и посмотрел в окно.
— Двое мужчин. Один в ужасно пошитом коричневом костюме.
— Да, — подтвердила Гермиона. — Он слишком ярко выделяется на фоне окрестностей.
— Что ж, дамы, пройдите в мой кабинет, а я вызову авроров, — Бертран подтолкнул их в сторону своего офиса.
Как только закрылась дверь, Изабель достала небольшое зеркальце из сумочки и открыла его.
— Сириус Блэк, — произнесла она, и лицо супруга появилось спустя несколько секунд.
— Привет, красавица. Гарри в отвратительном настроении, потому что ты сбежала с его ведьмой.
Изабель улыбнулась.
— Нужно было сделать это первым, — а затем глубоко вздохнула. — Пообещай мне, что не будешь злиться.
Сириус нахмурился, а на заднем фоне было слышно, как ее старший сын пытается узнать, что происходит.
— Проблемы?
— Два волшебника преследуют нас от банка; они ждали нас у ателье около трех часов, а затем больше двадцати минут преследовали нас по магическому кварталу, прежде чем мы направились в книжный. Гермиона знакома с хозяином, и он уже активировал защитные щиты. Мы в магазинчике "У Бертрана".
— Луи Бертран? — на заднем фоне спросил Гарри.
— Да, именно он, — подтвердила Изабель. — Он уже вызывает французских авроров.
— Почему ты не воспользовалась аварийным портключом? — требовательно спросил Сириус.
— Потому что туда, куда он ведет, Гермиона не сможет отправиться со мной, — язвительно напомнила Изабель. — Она же не включена в защитный контур.
— Точно, я должен был это исправить до того, как вы отправились в Париж, — вздохнул Сириус. — Грейнджер?
Гермиона взяла в руки протянутое Изабель зеркальце.
— Лорд Блэк?
— Насколько безопасно ваше местоположение? Насколько хорошо вы знаете этого Бертрана?
— Он был моим наставников в обеих мастерствах, — сказала Гермиона. — На самом деле, он отсрочил свой уход МКМ в качестве боевого мага лишь ради того, чтобы заняться моим обучением. Так что мы в очень хороших руках, сэр. Я бы не посмела легкомысленно отнестись к безопасности вашей жены. И мы обе считаем, что эти двое преследуют нас от самого Лондона.
— Точно, — нахмурился Сириус. — Гарри, отправляйся в транспортный отдел и узнай, кто получал доступ к записям. Я регистрировал портключ примерно через час после его создания, сегодня утром.
— Они ведь останутся в магазине, да?
— Конечно, Гарри. Тут активированы военные щиты, — заверила Гермиона. — Луи прибьет их обоих, стоит им только попытаться уничтожить его защиту. К такой грубости он абсолютно нетерпим.
* * *
Два часа спустя Гарри находился в Департаменте Магической Полиции, поскольку они задержали двух британских подданных. Он был немного удивлен, когда выяснил их личности. Гарри сел напротив них и открыл папку, которую его предоставил французский коллега.
— Прежде чем мы начнем, я должен напомнить вам, что преследование женщины во Франции является нарушением трех разных законов. А поскольку вы являетесь сотрудниками британского Министерства Магии и не зарегистрировались по прибытии, то местный ДМП готовит против каждого из вас по десять обвинений за неподобающее поведение, — а затем сосредоточился на одном из них. — Итак, назовите мне вескую причину, мистер Смит, по который вы преследуете и, хуже того, расстраиваете мою мать.
— Я не... — Захария Смит покраснел и закрыл рот.
— Тогда не мою мать? — поинтересовался Гарри. — Тогда вам лучше иметь просто непробиваемое объяснение, почему вы следили за Гермионой Грейнджер, иначе мы встретимся с вами на дуэльном помосте, который вы покинете в трупном мешке. Ваше неподобающее внимание является прямым нарушением протокола ухаживаний.
— Это не был личный интерес, — с отвращением воскликнул Смит. — Она же магглорожденная, черт подери. У тебя с этим, может, и нет проблем, Поттер, но у меня есть. Одно принятие ее на работу в Министерство — уже позор, но занять должность, на которую есть достаточное количество куда более квалифицированных чистокровных! Она же с самого своего приезда стала проблемой, знаешь, все эти восклицания по поводу ее образования, и она ведет себя, как будто лучше нас. Все знают, что это именно она ответственна за эту новую программу, которую навязала нам Боунс.
— Это, вообще-то, моя идея, — сказал Гарри. — Дело в том, что я единственный, кто действительно стесняется работать с кучей невежественных, отсталых придурков, поэтому я пытаюсь обучить вас для своей собственной выгоды. И какова же была ваша цель?
— Просто хотели припугнуть ее. Она определенно нуждается в напоминании, что она всего лишь грязь у нас под ногами.
— И в итоге ты и Флинт арестованы, — произнес Гарри, поднимаясь.
— А меня ты допрашивать не собираешься? — нахмурившись спросил Маркус Флинт.
— Нет, потому что ты идиот. Я, признаться, удивлен, что ты умеешь составлять связные предложения. Хотя при этом не удивился, узнав, что твои родители являются братом и сестрой. Не представляю, как ты умудрился заполучить место в Отделе регулирования, когда очевидно, что в твоих жилах течет кровь горного тролля, — и, захлопнув папку, Гарри передал ее вошедшему руководителю французского Аврората. — Они ваши, господин главный аврор Арно.
— Вы осознаете, что как только мы закончим допрос, то они будут автоматически приговорены к десяти годам каждый за нарушение границы между нашими государствами. Уверены, что не хотите использовать дипломатическую неприкосновенность к ним?
— Эти две женщины, что они преследовали и на которых планировали в каком-то роде напасть, являются моей матерью, и если повезет, то моей будущей женой. Так что можете смело сажать их в свою тюрьму. А теперь прошу меня простить; если я не верну свою мать домой в ближайшее время, сюда заявится мой отец, и тогда эти двое будут умолять вас о пожизненном заключении.
* * *
Гермиона поставила свои покупки в кресло и повернулась к Гарри.
— Мне очень жаль.
— Тебе не за что извиняться, — пробормотал Гарри.
— Твою маму могли поранить или убить из-за меня, — выпалила Гермиона.
— Неправда. Как раз именно из-за Смита и Флинта. К тому же моя мать более чем способна защитить себя. Ведь она была главой Аврората больше десяти лет, прежде чем уволиться перед самым рождением близнецов. На войне она часто сражалась бок о боком с моим отцом или со мной и убила Пожирателей смерти больше, чем пощадила. Она осознает свой титул и ведет себя соответственно, но не стоит принимать ее за одну из тех беспомощных женщин, на которых женаты большинство пэров.
Гермиона отвела взгляд и глубоко вздохнула.
— Думаю, что возвращение в Британию все же было ошибкой, — она вздрогнула от его резкого выдоха. — Я абсолютно забыла о том, какие здесь ужасные и отсталые люди. За границей никто не удосужился даже размышлять о моем статусе крови. Я привыкла к тому, что я ведьма и что меня уважают за мои способности, а не активно обижают из-за них.
Он взял ее за руку и притянул ближе. Гермиона позволила себе почти касаться губами его шеи во время дыхания. Они идеально подходили друг другу, и, находясь рядом с ним, ей хотелось многого из того, о чем не думала прежде, даже рядом с мужчиной, за которого она согласилась выйти замуж.
— Я хочу тебя, — пробормотал он. — Но если ты покинешь Британию, Гермиона, я просто не смогу последовать за тобой. У меня есть долг и обязанности, которые просто превозмогают личные желания. Если ты будешь тут несчастна, то просто обязана ради самой себя уйти и попытаться найти своей счастье где-то ни было еще.
Пальчиками она сжала его рубашку и прижалась сильнее.
— Гарри, — она повернула голову и теперь носиком касалась его линии челюсти. Это было невероятно интимно, и она слегка вздрогнула. — Я не хочу покидать тебя.
— Не нужно принимать решение только из-за меня и того, что я эгоист, — сказал Гарри.
— У меня такое чувство, что я стою на краю и в любой момент могу упасть.
— Тогда я тебя поймаю, — глубоко вздохнул он.
— Я не боюсь любить тебя.
— И будешь одной из немногих, кто может это сказать честно, — пробормотал Гарри. — Ты боишься моих прикосновений.
— Нет.
— А моих губ на твоих?
— Нет, — она опустила голову ему на плечо.
— А мое тело на твоем? В твоем?
Она вздрогнула.
— Гарри, ты пытаешься соблазнить меня?
— Не совсем, — он провел рукой по ее спине. — Просто... я не знаю, как это сказать.
— Не пытайся приукрасить или приуменьшить того, что есть, — посоветовала она.
— Обычно у меня нет проблем с тем, чтобы распознать физический интерес женщины ко мне, — признался Гарри. — А ты — загадка, и все мои приемчики не помогают.
— Это не похоже на какую-то жалобу, — пробормотала Гермиона.
— Потому что это и не она. Я просто немного в недоумении, ведь я считал себя кем-то вроде бабника, и вся эта ситуация приводит в замешательство.
Гермиона рассмеялась и слегка отодвинулась, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Ты не бабник. Поверь мне, если бы это было так, мне бы уже давно сообщили. На самом деле, первое, что я услышала о тебе, так это то, что тебе не везло в любви.
— Хороший способ сказать, что мне не удавалось удержать ведьму из-за того, что я знаменит и работаю на государственной службе. Дочери пэров, возможно, и находили мой титул и деньги приемлемыми, но вот мой выбор профессии, по их мнению, довольно груб.
— Ну и дурочки, — усмехнулась Гермиона, услышав его смех. — Еще ни один волшебник не привлекал меня так, как ты, — она коснулась медальона и глубоко вздохнула. — Чаю?
— Звучит отлично, — согласился Гарри. И они прошли на кухню, где он сел за стол, в сторону которого она махнула рукой. — Расскажи мне о Марке Кори.
Смена темы на ее бывшего жениха была слегка обескураживающей, но она все же приняла правила игры.
— Он американец, магглорожденный, как я уже говорила, и работал в отделе исследований вместе со мной. Забавный, красноречивый и начитанный. Мы были друзьями до того, как дело приняло романтический оборот. Наши отношения были приятными и удобнымы, если так можно сказать, и я доверяла ему. Поначалу казалось, что мы идеально подходим друг другу. То, что я чувствовала к нему, было милым, но все же без огонька. Оглядываясь назад, я понимаю, что все это было просто ужасно. Мы встречались несколько месяцев, когда одним вечером он предложил мне хорошенькое колечко, которое идеально смотрелось на моем пальчике, и я согласилась выйти за него замуж.
— Но?
— Возможно, я слишком давила на него, или просто сама идея оправдать мои ожидания оказалась для него непосильна. Когда он приказал мне снять медальон, было больше похоже, что он просто отчаянно хотел покончить со всем этим. Безумно желая разрушить барьер, который медальон создавал между нами.
— Это не барьер, — заметил Гарри. — По крайней мере, я не считаю это вроде стены между нами. Это просто избавление от искушения. Да, он вычеркнул секс из картины, но это не такая проблема, как думает большинство мужчин. Раньше я использовал секс для создания отношений с женщинами, которые разрушить было легче легкого. Я вкладывал себя сначала в интимную сторону, а затем уже пытался заниматься налаживанием эмоциональной. Но это редко срабатывало.
Гермиона поставила чайник на стол и достала банку с печеньем. И, присев, начала разливать чай.
— Мои родители были очень рады, когда я вернулась в Британию. Боюсь, что они будут обижены и ранены, если я вернусь в Рим.
— Но ты хочешь поехать туда?
— Нет, — покачала головой Гермиона. — Возможно, профессионально ко мне и относились хорошо, но я была одинока. Скучала по родителям и по дождю. Даже чай был не такой. Ну и, возможно, во всем этом играешь небольшую роль и ты.
— Польщен это слышать, — сказал Гарри. Он вытащил печенье из банки. — И отец на тебя не сердится. Моя мать всегда попадает в ужасные ситуации. Ее похищали три года назад.
— Я слышала об этом. Вы с лордом Блэком уничтожили дом похитителя, чтобы вытащить ее.
— Сам виноват, — пожал плечами Гарри. — Я серьезно, мы очень вежливо попросили его сдаться и вернуть нам ее поскорее. Он отказался и, ко всему прочему, по глупости вплел свои щиты в фундамент дома. Так что его дом скорее просто распался, как карточный домик, нежели обрушился. К тому же мы не хотели рисковать, нанося ей вред обломками.
Гермиона покачала головой.
— И все же я неловко себя чувствую из-за той ситуации. Забавно получается, что Смит приглашал меня на свидание в первый месяц моего пребывания здесь.
— Больше любопытно, чем забавно, учитывая, что на допросе он мне сказал, что лично не заинтересован в тебе.
— А, это. Я уверена, что так и есть, — сказала Гермиона. — Не в серьезном романтическом плане. Он намекал, что из меня выйдет отличная любовница.
— Каков придурок, — пробормотал Гарри.
— И он не один такой, — рассмеялась Гермиона, заметив, как нахмурился Гарри. — Тео Нотт сказал мне нечто подобное. Кажется, его брак не настолько хорош, как все думают. Я пригрозила кастрировать его, и он сразу же ушел.
— Его жена, вероятно, с большей благосклонностью отнеслась бы к твоему великодушному предложению, — заверил Гарри. — Тео в значительной степени — лишь пустая трата магии. У них договорный брак — деньги его семьи и ее доброе имя.
— Это ужасно, — взяв еще одно шоколадное печенье, сказала Гермиона. — Но понимаю, что в Британии таких много. Даже если такие вещи непопулярны, молодые люди просто связаны вместе родителями и обязательствами.
— Да, я постоянно это вижу, — пробормотал Гарри. — Последний вызов на дом у нас был в особняк, к паре молодоженов. Ее родители постоянно твердили, как новобрачные идеально подходили друг другу, и они никак не могли понять, что же пошло не так. Но это и не важно, поскольку их дочь мертва, а ее идеальный муж отправится в тюрьму за это. Его адвокат в суде настаивал, что это он просто слегка увлекся воспитательным процессом.
— И ее родители, конечно же, были в недоумении. Иначе им бы пришлось признаться, что именно их выбор привел к убийству дочери.
И вот почти час спустя Гарри оказался у дверей ее квартиры. Еще никогда в жизни ему не хотелось поцеловать девушку сильнее, чем сейчас, но это не раздражало его, а, скорее, лишь подстегивали легкое возбуждение о том, что он почувствует, когда это все-таки случится. Гермиона подошла ближе и обняла его, прежде чем он сделал это в ответ и глубоко вздохнул аромат жасмина, которые она излучала.
— Я тоже не боюсь любить тебя, — пробормотал он, проведя пальцами по ее распущенным волосам.
Комментарии
Отправить комментарий