Exclusively. Эпилог Часть Вторая и последняя.

Он не думает обо мне. Он не хочет меня. Он «игрок», как сказал Джаспер, и он может поиметь любую женщину, какую захочет. Я никогда бы не смогла постоянно поддерживать его интерес ко мне

p.s.: отредактировано '18

Exclusively. Эпилог. Часть вторая и последняя

Эдвард Каллен

Я стоял возле холодильника со стаканом воды в руке.

Блядь! Её тело, а то, как она провела по нему моей рукой, прося помочь ей кончить, когда мы были в ванне.

Черт, я хочу ее, я хочу, чтобы она была моей и только моей!

Меня не заботило даже то, что Джаспер может надрать мне задницу за то, что я сорвал вишенку его сводной сестры. А я знаю, он может. Но блядь, он может сделать со мной, что захочет, но я буду бороться за нее. Никто не остановит меня от обладания ею каждый день.

Черт! А каждый день — это достаточно?

Я должен сказать ей, прояснить, что она единственная для меня и я не захочу никого другого, никогда. Моя голова была наполнена изображениями Беллы в белом кружевном платье; беременной нашим ребенком. Ох, блядь! Эти мысли чертовски потрясли меня.

Я медленно пошел назад в комнату, не задумываясь над тем, сколько времени у меня ушло на то, чтобы достать воды и прийти в себя от идей нашего будущего. Должно быть, я находился внизу дольше, чем полагал, потому что Белла уже спала, приоткрыв ротик, а ее дыхание были ровным. Я смотрел на нее, на ее потрясающие изгибы, покрытые белой простыней. Ее волосы все еще были в хвостике. Она великолепна и вся моя.

Я поставил стакан на прикроватный столик, выключил лампу и лег под простынь, и начал медленно притягивать ее к себе, я нежно обнял ее, стараясь не разбудить. Она вздохнула, и я надеялся, что от удовольствия.

Я скажу ей, когда она проснется. Скажу, что хочу, чтобы она была моей... как же правильно? Девушкой? Господи, звучит, как в школе. Любовницей? Она может не так подумать. Она мне не только для секса нужна. Дерьмо. Похоже, остается только девушка. Белла Уитлок, нет, она говорила, что у них с Джаспером одна мама, а значит, у Беллы может быть другая фамилия.

Белла моя девушка, моя возлюбленная. Однажды она будет моей невестой, однажды она будет моей женой.

Я не мог остановить эти проклятые мысли, которые отражались ухмылкой на моем лице, пока я обнимал ее в постели в моем доме, в нашем доме.

Каждую гребаную ночь я смогу так обнимать ее, заниматься с ней любовью, дать ей все, что она когда-либо хотела.

Она слишком хороша, чтобы быть правдой. Я сильнее прижал ее к себе, представив удовольствие от утреннего секса с ней. И наконец-то погрузился в блаженный сон.

 

* * *

Я услышал голос Беллы, пробудивший меня ото сна. Я открыл глаза.

— Красивые... потрясающие... такие большие... мягкие... целовать их... Эдвард... пальцы... руки... я люблю... а-а-а... да... Эдвард, любимый...

Она все еще спит?

Я лежал ровно, пока она шептала эти слова во сне. Белла мечтает обо мне? Я медленно прижал ее к себе, стараясь не разбудить, но, как бы ни старался, не смог удержаться, а потому обнял ее и убрал волосы с лица, и прошептал:

— Ты такая милая, Белла, — я прижал ее сильнее. Она вздохнула и перестала разговаривать.

Я обнимал Беллу, мысленно планируя наш день.

Я займусь с ней любовью, потом отвезу ее домой, посмотрю, где она живет, затем мы пойдем позавтракаем. Может быть, я смогу организовать нам пикник из «кафе Бена» и покажу ей мое самое любимое место в Центральном парке. А потом могу отвезти ее в бар. Нет, я отведу ее в какое-нибудь миленькое место, где мы сможем пообедать, а потом вернемся сюда, где я снова и снова буду заниматься с ней любовью, изучая каждый миллиметр ее прекрасного тела.

Ощущение ее дыхания, тепла, исходящего от ее тела, заключенного в моих объятиях, успокаивало меня. Наконец, я провалился в сон.

*** 

Я почувствовал движение и открыл глаза.

Белла смотрела на меня, в комнате было еще темно, тоненькие лучики пробивались через жалюзи.

Я смотрел на нее, будучи не в состоянии что-либо сказать.

Почти утро.

Я повернулся к ней и нежно коснулся ее губ своими.

— Займись со мной любовью, — прошептала она.

О Господи, да.
Я тут же перевернул ее на спину и наши языки встретились. Это была самая горячая вещь, которую я когда-либо слышал от женщины. И я займусь, я займусь с ней любовью. С остальными женщинами я занимался сексом ради удовольствия, без каких бы то ни было эмоций. Белла же была другой, и мне очень хотелось, чтобы она это почувствовала.

Я просунул мои пальцы между ее ножек, чтобы проверить, готова ли она.

Блять, она была более чем готова.
Она быстро вдохнула, когда я провел пальцем по её клитору.

— Тебе все ещё больно? — прошептал я ей на ушко.

— Нет, я хочу тебя. Пожалуйста, Эдвард, — просила она.

Я не мог отказать ей, я никогда ей ни в чём не откажу.

Я медленно скользнул в нее, стон сорвался с моих губ, когда я почувствовал блаженное ощущение от ее мягкости. Я перевернулся на бок, прижимая ее бедра к моим еще сильнее. Мне было необходимо иметь возможность ласкать ее лицо, грудь, тело, пока я медленно входил в её отзывчивое тело.

Я пытался подумать над словами, которые мне необходимо сказать Белле об ее исключительности, но я не мог говорить. Все, что я мог, — так это впитывать ее через кожу, пока мой взгляд исследовал плавные изгибы, мозг запоминал звуки нашего слияния. Моя ладонь накрыла ее ухо, пальцы зарылись в ее волосы, а большим я гладил ее щечку. Одна рука Беллы находилась возле моей шеи, а другая — на моей груди, она нежно начала теребить сосок, когда ее губы нашли мои.

Я продолжал двигаться в ней, пока мы целовались. Я не хотел торопиться. Это было ленивое, эротичное занятие любовью, и мне хотелось, чтобы оно длилось вечно.

Ее мягкие губки пробовали мои.

— Эдвард, — нежно произнесла она. Ее рука оставила мою грудь и зарылась в мои волосы, — могу я... Я хочу...

— Что ты хочешь? — спросил я, стараясь не потерять тот темп, с которым я входил в нее. Я знал, что бы она ни попросила, я сделаю все, чтобы осуществить это.

— Я... я-хочу-быть-сверху, — в промежутках между поцелуями, быстро проговорила она, а затем застенчиво опустила голову.

Ох, блять, да.

Я снова захватил ее губки и медленно вышел из нее. Мой каменный член мгновенно захотел вернуться назад. Я перевернулся на спину, и она неловко оседлала меня.

Блять, ее ноги! Ее славные ножки, первая часть тела, на которую я запал, но сейчас она уже была больше, чем горячая цыпочка из «Apotheke», она уже не просто «Ножки». Белла — женщина, с которой я планирую заниматься любовью всю оставшуюся жизнь.

Она приподнялась на коленях и посмотрела на меня сверху вниз. Я взял свой член в руку и начал нагло тереться кончиком о её клитор. Она практически сразу задрожала, тогда я взял ее за руку для поддержки, пока наблюдал за ней.

Белла кончила на мой член, как только я вошёл в неё.

— Блять! — сказал я после того, как осознал, что только что произошло. Она сжала мою руку, пока я продолжал тереться о её клитор, загипнотизировано наблюдая за ответной реакцией её тела. Она смотрела на меня полуоткрытыми, полными похоти глазами.

Она нужна мне. Я направил член к её центру и оторвался от кровати.

Чёрт! То ощущение, когда оттолкнулся и оказался внутри неё, было просто феноменально.

Белла медленно опускалась, я готов поклясться, что чувствовал ее сердцебиение.

— Эдвард, — простонала она, осторожно приподнимаясь и опускаясь на мне. Она не скакала на мне, не объезжала, как большинство женщин до этого. Нет, Белла занимала со мной любовью. Чувствовать ее осторожные движения вверх-вниз было самым эротичным из всего, что я мог припомнить.

А потом я тупо посмотрел. Я посмотрел туда, где мы соединялись: ее нежность с моей мучительной твердостью. Я не мог не прикасаться к ней, и в итоге наши сплетенные руки оказались на ее груди.

— Ты так хороша, — выпалил я.

Все заканчивалось. Я собирался кончить быстрее, чем семнадцатилетний подросток, потому что Белла была узкая и такая чувствительная и она выглядела так чертовски сексуально, потому что я смотрел, как мой член исчезает внутри нее, трогал ее грудь и наблюдал за ее сливочными бедрами и уже спадающими на лицо волосами. Этого было для меня достаточно.

— Укуси меня, — сказал я, подняв руку и прикоснувшись ею к губам Беллы. Я зарычал, когда другой рукой нашел ее клитор и начал жестко тереть его. Ее глаза расширились, и она начала сосать мой палец и слегка покусывать.

— Кусай сильнее, — хмыкнув, я начал беспорядочно двигаться в ней. Это могло произойти в любой момент, в любую... гребанную... секунду. Белла прикусила жестче, продолжая сосать.

— Бля-ять! — я врезался в нее, чувствуя, как она сживается вокруг меня, высасывая. Я так сильно зажмурил глаза, что начал видеть звездочки, гребанные звездочки, и казалось, что я готов потерять сознание. То, что начиналось как медленное, чувственное занятие любовью, обернулось в самый эротичный, эмоциональный и физически выматывающий трах всей моей жизни.

Белла вытащила мою руку из своего ротика и, тяжело дыша, рухнула мне на грудь. Я крепко обнял ее и перевернулся с ней, нежно укладывая ее и очень медленно оборачивая свои руки вокруг нее. Я положил голову между ее грудей.

Я не мог говорить. Я не знал, как общаться так, как чувствовал. У меня не было слов, чтобы описать то, что я чувствовал.

Любовь.

Любовь — единственное слово, которое кричало мое подсознание.

Я чувствовал ее ручки, успокаивающе зарывающиеся в мои волосы снова и снова, отправляя меня в блаженный сон.

Белла Свон

Наконец-то Эдвард перевернулся и освободил меня от своих цепких объятий. Я лежала рядом с ним, в душе разрываясь от противоречий. Несколько раз я пыталась встать с постели, но я не хотела.

Он медленно и осторожно занимался со мной любовью. Когда мы целовались, то полностью растворялись друг в друге, и это было прекрасно. А потом я тупо спросила, не могу ли я быть сверху?

Это действительно было эгоистично с моей стороны — напроситься на позу, зная, что другого раза не будет?
По моей просьбе мы перешли от медленного занятия любовью к неистовой страсти. И я почти умерла, когда он попросил укусить его пальцы. Я была осторожной, но потом укусила его сильно. Так сильно, что пошла кровь. Я ощутила медный привкус во рту. Мне было стыдно, что ощущение его пальцев во рту и вкус его крови привели меня к оргазму. Что, в свою очередь, привело Эдварда к оргазму, как только он вошел в меня. Его сильно закрытые глаза, напряженные вены на шее были одним из самых прекрасных зрелищ, которые я когда-либо видела.

Мои зубки пометили его. Я чувствовала любовь, желание. Я подарила наслаждение и боль другому человеку, и мне это понравилось. К тому же, мое тело ответила так, как я никогда не считала возможным.

Я должна уйти.

Я медленно встала с кровати, стараясь не разбудить Эдварда. Прихватив свою одежду и обувь, я на цыпочках зашла в ванную, тихонько закрыв дверь. Моя сумка все еще лежала там, так что я стала копаться в ней в поисках очков. Воспользовавшись туалетом, я взяла салфетку и принялась очищаться от прямых доказательств оргазма Эдварда. Затем оделась, будучи при этом не в состоянии думать о чем-либо. Выйдя из ванной, я подошла и открыла коробку с презервативами в надежде придать себе решимости.

Он ни с кем не встречается, он трахает каждую ночь новую девушку. Он больше меня не захочет. Он уже поимел меня, просто отлично поимел. Но я пустила его кровь, но в это же время он спустил в меня.

Я посмотрела на себя в зеркало. Моя кожа сияла — сказываются множественные оргазмы. Одежда была измята, но на лице не было макияжа, пара очков и взъерошенные волосы выглядели как обычно.

Вот она я — настоящая Белла Свон. Скучная и простая. Не та девушка, которую Эдвард встретил вечером с профессиональным макияжем и прической и в развевающемся платье. Он хотел ее. Беллу на шпильках и в дизайнерской одежде, ту, которая выглядела так, словно принадлежала тому бару.
Но это было ложное представление обо мне.

Я взяла свои сумочку и обувь. Нервозность окутала мое тело, пока я приближалась к двери, чтобы уйти. Я издевалась над собою, остановившись в дверях, наблюдая, как он спит. Сейчас он спит на животе, руки под подушкой, и мне открылся потрясающий вид на его спину и бедра, лишь его икры были укрыты.

Он так красив. Настолько совершенно прекрасный и желанный. Я хотела запомнить его, зная, что его образ будет преследовать меня во всех моих фантазиях. Я уже собралась сфотографировать его, чтобы навсегда сохранить его образ.

Внутри все сжалось. Я не могла это сделать. Мне показалось, это будет самым страшным злоупотреблением его доверия.

Я повернулась и спустилась вниз по лестнице к входной двери.

Должна ли я оставить записку? А если бы ситуация была обратной, то он бы оставил? Оставил бы он записку с благодарностью девушке, которую только что отымел? Нет, он конечно же, этого не сделал бы.

Я порылась в сумке. Пальцы зацепились за визитку из бара, которую Элис вытянула у Джаспера. Я оставлю ее здесь, так он поймет, что будет в безопасности. И он не будет волноваться, что я буду преследовать его или звонить ему. В таком большом городе я никогда не увижу его снова.

Я оставила визитку на столе в гостиной. Открыла дверь и ушла.

Эдвард Каллен

Я потянулась и простонал, чувствуя себя полностью выжатым и удовлетворенным впервые за многие годы.

— Хм-м, Белла, — вздохнул я и протянул руку, чтобы коснуться ее.

Но ее там не было.

— Белла, — позвал ее я. Она, должно быть, в ванной. Я посмотрел на кресло, где я оставил ее одежду. Она исчезла.

Опустошение волной накатило на меня, когда я помчался в ванную и увидел, что ее сумка пропала.

Я побежал вниз, проклиная себя за то, что не заблокировал дверь.

Это, конечно, жутковато, но тогда бы я поймал ее, заманил в ловушку.

Она ушла, да и к тому же оставила визитку с моими данными. Понятно, что она не хочет меня больше видеть.

Я отчаянно простонал.

Это то, что я делал со своими бесчисленными женщинами. Делил с ними кровать, получал и доставлял удовольствие, а потом уходил, как только они засыпали. Белла сделала то, что я делал годами. Ирония происходящего не ускользнула от меня, разрывая душу на кусочки.

Я должен найти ее.

Я оделся, а затем погуглил Джаспера Уитлока. Он работает финансовым директором международной компании. Я просмотрел его объявление о помолвке. Через пять месяцев он и Элис Брендон поженятся.

Блять! Я не смогу так долго не видеть ее.

В голове появились мысли, в которых она с кем-то другим, позволяет другому мужчине трогать себя, они приводили меня в бешенство. Я знал, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы сделать ее моей, навсегда и исключительно моей.

Проходили дни. Мысли и мечты о ней неуклонно заставляли меня сгорать.

Одержимость. Я боялся этого, но мысли о Белле заставляли кипеть мою кровь. Когда след от ее укуса прошел, я был растерян. Она нужна мне, сильно нужна. Я больше не хотел никого другого.

Я должен успокоиться. Освободиться от всего гнева и негатива.

Я позвонил Джасперу. Он был рад меня слышать, сказал, что потерял карточку, которую я ему дал. Это займет время — завоевать его доверие и получить всю необходимую мне информацию -фамилию Беллы и ее адрес.

Белла Свон

Утром, когда я пришла домой, Майер встретила меня у двери с мяуканьем и сильно терлась о мои ноги. Я покормила ее и, не раздеваясь, завалилась на кровать, прокручивая в голове эти события снова и снова.

Это занятие переросло в дни, дни перетекли в недели.

В спальне Эдварда время остановилось, его пальцы у меня во рту, в моих волосах, его губы нежно касаются меня, потрясающее ощущение желания заставляло меня сгорать. Сгорать для него.

Пострадала моя работа.

А общественная жизнь вообще перестала существовать.

Мечты были блаженными и угнетающими, они не могли передать реальные ощущения реального человека. Иногда я днями разбирала все эти ощущения: его дыхание на моей шее, его кожи напротив моей, его волосы, даже запах его пены для ванны.

Я находилась во власти галлюцинаций, переносящих меня в спальню Эдварда, где я стояла и наблюдая за своим возлюбленным, мирно отдыхающим голым в своей постели.

Утихнет ли это пламя в груди? Или я всегда буду чувствовать это?

Моя душа растворилась, и все, что осталось, — так это потеря Эдварда, моей невинности и память о той единственной ночи.

Элис меня не понимала. Пыталась объяснить мне, что я зациклилась на нем просто потому, что он был моим первым. Говорила, что я должна взять себя в руки. То, что это только одна ночь и я должна уже пойти и начать встречаться с другими парнями.

Мысль о том, что ко мне будет прикасаться другой мужчина, вернула меня в состояние глубокой депрессии, в которой я снова задыхалась от тоски.

Четыре недели спустя я больше не могла терпеть.

Субботним утром я подошла к его дому. Я просто стояла на тротуаре и смотрела в окна его спальни. Я даже не знала, дома ли он.

После этого я ужасно разозлилась на себя за то, что повела себя так глупо.

Он не думает обо мне. Он не хочет меня. Он «игрок», как сказал Джаспер, и он может поиметь любую женщину, какую захочет. Я никогда бы не смогла постоянно поддерживать его интерес ко мне.

Два месяца спустя я увидела его.

Я гуляла в Брайaнт-парке после посещения библиотеки, и он стоял возле ресторана в деловом костюме и с портфелем. Было где-то три часа дня. Становилось прохладно. Он выглядел так, что дух захватывало. Кажется, у него только что закончилась встреча. Оба его компаньона, мужчина и женщина, также были одеты слишком по-деловому для субботнего дня в парке.

Мужчина пожал Эдварду руку и ушел, оставив его в компании красивой блондинки. Она была одета безукоризненно, на лице сияла добрая улыбка. Она смеялась над тем, что он рассказывал, а его улыбка была яркой и живой. Он выглядел счастливым.

Во время разговора его лицо отвернулось от меня, но мне было необходимо видеть его. Я была в отчаянии. Я медленно прошла вперед, пытаясь увидеть его еще, при этом оставаясь скрытой толпой людей.

Я наблюдала за ним, разрываясь от противоречий и зависти к этой женщине, которая приковала к себе его внимание. Картинка стала расплываться перед глазами, и тут я поняла, что плачу. Слезы рекой полились по моим щекам.

Я знала это. Знала, и от этого мне было еще хуже.

Я влюблена в него.

Это бред. Это глупо и самоубийственно — даже признавать это. Но я знала, что это правда. Я полюбила его, даже толком не узнав.

Прежде чем я осознала, что сейчас делаю, я пошла за Эдвардом, пока он шел по сорок второй улице. Он был магнитом, притягивающим меня к себе, и только тогда я осознала, что иду слишком близко к нему. Он разговаривал по телефону.

«Где? — спросил он, его голос звучал взволнованно. — Пожалуйста, скажите мне адрес. Я должен увидеть её. Мне нужно увидеть ее прямо сейчас».

Я замерла, когда услышала его слова.

Я грустно смотрела на то, как он пересек улицу. Наблюдала, как остановился перед уличным торговцем. Мое сердце сжалось от боли, когда я увидела, как он купил небольшой, но невероятно прекрасный букет цветов.

Он собирается увидеть кого-то, женщину. Эти цветы для той, о которой он заботится.
Я видела, как он вызвал такси и исчез в желтой машине, двинувшейся вниз по пятой авеню. Мне показалось, что сердце разорвалось на части.

Я шла, как в тумане. Я решила пойти в то место, которое делало меня немного счастливее. Я сидела на скамейке и смотрела на детей, веселящихся возле статуи Алисы в стране Чудес в Центральном парке.

Я наблюдала за детьми и тонула в жалости к самой себе.

Смеркалось, и только тогда я заметила, что все дети разошлись по домам. Я осталась одна, похолодало. Я медленно побрела к метро, чтобы добраться домой.

Эдвард Каллен

Как только я получил ее адрес, я тут же пошел и купил цветы у торговца, что встретился мне на пути. Прошло почти три месяца с того момента, как она сбежала из моего дома. Мне удалось установить некое подобие отношений с Джаспером. Мы даже встретились с ним за обедом пару раз и ходили попить пиво после работы. Но он ни разу не упомянул Беллу. Он также не пригласил меня на свою свадьбу. Он был острожен, когда я говорил о чем-нибудь, кроме наших дней в колледже.

В конце концов, я нанял частного детектива, Джейсона Дженкса. Именно его звонка я ждал в течение двух месяцев. Адрес Беллы. Она жила в просторной квартире в Челси, работала редактором в газете.

Как только я добрался до входной двери, то сразу же нажал на звонок. Я не был уверен в том, что она захочет меня снова увидеть и как она отреагирует на то, что я искал ее.

Подумает ли она, что я сталкер?

Ее не было дома. Я нервно ходил в ожидании, пока одна из соседок Беллы не впустила меня, а затем вызывающе нагло пригласила меня подождать в своей квартире, но я отказался и присел возле дверей Беллы.

Три месяца.

Я никуда не выходил. Я ни с кем не спал и даже не хотел ни одну другую женщину. Джеймс плюнул на меня после первого месяца моего отчуждения. Он не понимал и даже не хотел понимать меня. Даже после Виктории, девушки, с которой он ушел той ночью, когда я встретил Беллу, он продолжал неустанно менять девушек каждую ночь. Он жаловался, что Виктория хочет снова увидеться с ним. Я понял, что он самый большой говнюк со следами от блеска для губ на члене и тому подобное.

Я ругал себя за свое прежнее отношение к женщинам.

Встреча с Беллой полностью изменила меня.

Я хотел ее, да. Так сильно, что чувствовал себя собственником и пещерным человеком, представляя, как другой мужчина касается ее. Я был в отчаянии. Если бы она дала мне шанс, я бы любил ее, всегда был бы рядом с ней и разделил бы с ней свою жизнь.

Я сидел под дверями в течение нескольких часов. Кажется, соседка Беллы не поняла намека и продолжала постоянно меня спрашивать, не хотел бы я воспользоваться ванной комнатой или не хотел бы я перекусить или выпить чего-нибудь. Я отвечал ей кратко и по делу. Когда она наконец поняла, то я подумал, что старый Эдвард отнюдь не прочь был бы с ней поразвлечься.

Блять!

Я не заслуживаю Беллу. Я осознавал это. Она была невинной, прежде чем встретила меня. Тогдашнего Эдварда — сексуального хищника. Я должен был заслужить ее доверие. Я должен был сразу убедить ее, что я не хотел никого другого кроме нее, никогда.

Я услышал шум в подъезде, и мое сердце, кажется, взлетело до небес, когда я увидел, как Белла еле поднимается по лестнице. Она выглядела такой уставшей и несчастной, шла, глядя себе под ноги. Я поднялся на ноги, как только она ступила на последнюю ступеньку и увидела меня. Ее личико было пепельно-белым, а глаза — красными от слез.

— Белла! — я шагнул к ней навстречу, но она подняла руку, прося остановиться. Она рассеянно посмотрела на меня, несколько раз моргнула, как будто пытаясь избавиться от иллюзии.

— Ты здесь? — ее голос был хриплым.

— Да, я пытался найти тебя. Мне очень нужно поговорить с тобой, — я нагнулся и поднял свой пиджак, в котором лежали слегка увядшие цветы. — Это тебе, — улыбнувшись, я подошел поближе.

Он взяла цветы, и я зачарованно наблюдал, как она закрыла глаза, обняла букет двумя руками, поднесла его к лицу и глубоко вздохнула.

Она посмотрела на меня, и прекрасная улыбка появилась на ее лице.

— Эдвард, мой любимый, — прошептала она.

 The end.

Перевод осуществляется с разрешения автора. Exclusively © Boydblog 2011